Но в старом старом футболе есть немало забытых интересных страниц, страниц не только любопытных, но и поучительных. Узнав их, можно лучше понять то, что нынче происходит на зеленых полях, увидеть, как далеко шагнул наш спорт. А может, сегодняшний футбол в чем то похож и на прежний, что то перенял от него? Или, наоборот, что то утратил, потерял в стремительном движении века и теперь этих малых частиц ему так недостает?… Внушительно выглядит сейчас гвардия нашего футбола. Имена лучших игроков знает каждый мальчишка. А ведь в рядах этих гвардейцев по праву могли бы занять место и те, кто прокладывал дорогу мячу на рубеже столетий. Среди них были люди, удивительно преданные футболу, посвятившие ему свою жизнь, были целые футбольные семьи, были и выдающиеся по тем временам мастера игры. А сколько было событий, заставлявших быстрее биться сердца первых болельщиков! Спортивные архивы действительно не богаты материалами. Но есть старые газеты и журналы, в которых можно обнаружить удивительные находки. Дополняют картину столь редкие ныне документы – футбольные реликвии прежних лет. А самое ценное, самое интересное – это, конечно, слово участников или очевидцев спортивных событий прежних времен. Благодаря всему этому и удается сейчас, после многолетнего поиска, хотя бы частично восстановить картины прошлого. Итак, старый старый футбол. О том, как играли, как писали о нем, как переживали за него на заре XX века.
Мяч на циклодроме
После антракта шла очень понравившаяся публике игра в ножной мяч (football). Игра велась между противными партиями и окончилась победой одной из сторон. Журнал «Велосипед, 1893 год
Старый Петербург. На берегах Невы осень. Порывистые ветры с Балтики сдернули легкое туманное покрывало, все лето висевшее над городом. В прозрачном воздухе четко вырисовываются контуры далеких соборов, дворцов и памятников. Листва еще почти не тронута багрянцем и совсем по летнему синеет Нева. Но вот балтийские ветры пригнали с моря эскадры серых облаков, застучал по крышам дождь, и не видно стало за его завесой ни купола Исаакия, ни ангела на шпиле Петропавловской крепости, свинцом отливает Нева… Осень. Петербургская осень. Такой, по свидетельству старых газетных сводок погоды, выдалась она и в сентябре 1893 года. Только что кончился дачный сезон. Столичные жители успели соскучиться по развлечениям. Что ждет их в Петербурге? Об этом можно узнать из газет, которые на первых страницах помещают главные объявления. Здесь и открытие театрального сезона, и гастроли заезжего негритянского танцевального трио, и воскресный обед под оркестр в ресторане Палкина за два с полтиной с персоны, и, наконец, «гвоздь» воскресной программы – состязания велосипедистов на Семеновском гиппо циклодроме. Место, где разместился новый циклодром, было хорошо известно петербургским жителям. Раньше "горожане собирались сюда смотреть, как щеголяют строевой выправкой браные усачи Семеновского полка. А однажды на плацу воздвигли виселицы и на помост вывели осужденных петрашевцев, среди которых находился. Достоевский. Петрашевцев помиловали, а через несколько лет на этом месте казнили народовольцев. Позже здесь обосновался скаковой ипподром, и снова публика валом валила на Семеновский плац. А теперь вот по соседству с ипподромом, возле. Царскосельского вокзала, нашлось место и для велогонок. «Это обширная площадь, посреди которой устроена из крупного песка гоночная дорожка, имеющая полверсты по окружности. С двух сторон – трибуны, вмещающие более 2000 мест. Над буфетным павильоном размещены ложи, числом до 25» – так описывали Семеновский гиппо циклодром петербургские газеты. По сути дела, это был первый «стадион» столицы. Торжественное открытие с парадом велосипедистов и молебном состоялось 29 августа. А в сентябре снова запестрели афиши: Семеновский гиппо циклодром… Последнее состязание сезона… Велосипед против тройки… Ожидается участие знаменитого французского гонщика Шарля Террона… Циклодром, циклодром, циклодром… «С утра погода прокисла», – мрачно отмечали в своих отчетах газетчики капризы петербургского климата. Но это не смутило горожан. Как не побывать на новом циклодроме! Когда еще увидишь поединок французского чемпиона с русской удалой тройкой! В ложах собрался весь Петербург. Масса народу толпилась у барьера. В «Обществе велосипедистов любителей», организовавшем гонки, нашлись ловкие коммерсанты. За места в ложах они заломили цену как в императорском театре – десять рублей! Пока велосипед в моде, желающие найдутся. А простой люд постоит у барьера и за пятнадцать копеек. Таких массовых и сравнительно доступных публичных зрелищ еще не знал старый Петербург. В два часа дня колокол возвестил о начале состязаний. Первый заезд. На старте три участника. Один из них – знаменитый конькобежец Паншин. Он показывает лучший результат, но… жетон победителя присуждается другому, тому, у которого велосипед весит меньше. Ничего не поделаешь – таковы правила! Следующий номер – бег без велосипедов на полверсты. Записалось четверо, стартовало лишь двое. Но публику эти номера программы интересуют мало. Зрители возбуждены предстоящей встречей с французским чемпионом. Шарль Террон приехал в Петербург с определенной целью: обратное путешествие в Париж он должен был совершить за рекордное время. Вот и он. Стройный, невысокого роста человек кружит по циклодрому, элегантно раскланиваясь с публикой. Вскоре, лихо позвякивая бубенцами, выкатывает на дорожку тройка темно карей масти. На облучке ее владелец, извозчик с Лиговки Колупаев. Тройка тоже делает пробный круг и останавливается. Кучер невозмутимо восседает, держа в руках натянутые вожжи. Всем своим видом он выражает презрение к циклистам. Пора начинать гонку. Но что это? Французский чемпион медленно покидает круг. Оказывается, его смущает дурная погода. За ним следуют и другие гонщики. Двадцать пять верст – это не шутка! «Господа велосипедисты струсили, может быть, просто устали», – меланхолично писали позднее газеты по поводу этой заминки. Один храбрец все таки нашелся. Можно начинать. Велосипедист с места набирает скорость и уходит вперед. Тройка проходит круги в ровном темпе. К половине дистанции видно, что велосипедист увеличил разрыв. Трибуны шумят. Одни желают победы спортсмену, другие – тройке. Потерял прежнее спокойствие и ямщик, с ног до головы забрызганный грязью. Он вынул кнут, и кони пошли резвее. – Ходу, ходу! – закричали на трибунах. Но и этот клич не помог. Велосипедист Похильский первым пришел к призовому столбу, обогнав своего соперника почти на две минуты. Так «стальной конь» победил удалую тройку. В награду за победу Похильский получил серебряный кубок и жетон. Владелец тройки тоже не остался в накладе, заработав пятьдесят рублей. «Но главное, конечно, слава», – резюмировала это примечательное событие газета «Петербургский листок». Именно «славой» довольствовались участники другого необычного номера программы? который пришелся зрителям по душе не меньше, чем состязание велосипедиста с тройкой. На площади внутри круга установили высокие колья, и ватага молодцов дружно принялась за игру. Это и был обещанный программой «футбол матч». Вот когда состоялось знакомство петербуржцев с мячом! Но что это была за встреча? Отчету об этом матче в сентябре 1893 года «Петербургский листок» посвятил ровно четырнадцать строк: «…после пятого нумера был объявлен антракт. В это время публику развлекали господа спортсмены игрой в ножной мяч (football) по программе. Записалось человек 20. – Суть игры состоит в том, что одна партия играющих старается загнать шар – подбрасывая ногой, головой, всем, чем угодно, только не руками – в ворота противной партии. Площадь для игры была покрыта сплошь грязью. Господа спортсмены в белых костюмах бегали по грязи, то и дело шлепаясь со всего размаха в грязь, и вскоре превратились в трубочистов. Все время в публике стоял несмолкаемый смех. Игра закончилась победой одной партии над другой». Вот и все подробности. История, к сожалению, не сохранила ни фамилий «господ спортсменов», ни точного результата «футбол матча» на Семеновском плацу. Можно лишь предполагать, что он был первым публичным матчем и случайным событием в спортивной жизни России. На следующей неделе, воодушевленные успехом, велосипедисты любители решили повторить состязания на циклодроме. Смущало их лишь одно обстоятельство – непостоянство петербургской осени. Тогда и появилась впервые на афишах фраза, впоследствии ставшая классической формулой большого спорта: «Матч состоится при любой погоде». Но опасения были напрасны. Погода выдалась прекрасная, и снова циклодром был полон. Афиши обещали разнообразную программу. Но что то не ладилось у организаторов. Давно уже прозвенел традиционный удар колокола, призывающий к началу, а на старте – никого! Публика недовольно загудела. И тогда устроители, чтобы хоть как то избежать полного конфуза, выпустили на площадку вне программы человек 20 для игры в мяч. Снова петербуржцы увидели футбол. В прошлое воскресенье все были возбуждены встречей с французским чемпионом (Террон все таки отправился в Париж и за 13 дней с помощью велосипедистов лидеров преодолел расстояние около 3 тысяч километров), поединком велосипедиста с тройкой и вообще всей той новизной обстановки Семеновского циклодрома. Тогда и незнакомая игра в мяч была воспринята благодушно. Нынче все было не так. Публика жаждала более сильных ощущений, чем какой то малопонятный футбол. Игроки не провели на площадке и получаса, как трибуны вновь недовольно зашумели. Возгласы «довольно!» были наградою спортсменам. Расположение духа вернулось к публике лишь после того, как извозчики провели «крестьянскую скачку», проскакав верхом на своих клячонках, и после розыгрыша золотого браслета в дамской гонке на велосипедах. Подобные номера пользовались популярностью. Не зря в программу включали борьбу, перетягивание каната и даже прыжки с шестом. Футбол в ту пору пришелся не ко двору. Велогонки на циклодромах стали первыми соревнованиями, которые привлекли внимание большого количества людей. Они пробудили интерес к спорту, придали ему характер серьезного занятия, повысили его авторитет. В 1893 году в различных городах России насчитывалось 40 различных велосипедных обществ с утвержденным составом. Русских футбольных кружков не было еще ни одного.
«СПБ КЛС»
Петербург – единственный город, в котором устраиваются периодические матчи. Нужно надеяться, что «Санкт Петербургский кружок любителей спорта», распространивший у нас большинство видов спорта, в скором времени примется и за футбол и сделает эту игру популярной… Журнал «Самокат», 1897 год
Старый Петербург был городом разительных контрастов. Невский проспект и Большая Морская сверкали витринами богатых магазинов, вывесками крупных банков, роскошных отелей. А в каких нибудь двух трех кварталах отсюда начинались улицы и переулки, застроенные доходными домами, где на каждом шагу виднелись зеленые вывески питейных заведений. Здесь, в районе Вознесенского проспекта, Екатерининского канала и Сенной площади, было множество мелких отелей, меблированных комнат и просто ночлежек. Из недорогих гостиниц самой приличной считалась «Виктория». Как то осенним тусклым вечером в просторной гостиной «Виктории» собрались молодые люди – по виду мелкие служащие и студенты. У каждого поблескивал в петлице маленький черно белый значок в форме щита с надписью «СПБ КЛС». Гости держались скромно, вели какие то разговоры и не заказывали вина. Хозяина это беспокоило мало: деньги за аренду зала были уплачены, а остальное его не касалось. Собрание членов «СПБ КЛС» – «Санкт Петербургского кружка любителей спорта» – затянулось до поздней ночи. Разговор шел и об устройстве лыжных гонок по льду Невы, и о велогонке Гатчина – Петербург, и о пробеге из Царского Села в Петербург, и о кроссе в Удельнинском парке, и о тренировках футболистов. Озабочены были собеседники и тем, где подыскать подходящее место для занятий (своей площадки или манежа у кружка не было, даже собрание пришлось проводить в случайной гостинице). А под конец председатель объявил: – Господа, теперь последний вопрос. Скоро в Париже состоятся Олимпийские игры. Державы поменьше России принимают в них участие. Пора и нам выступить, русским! – А где же денег взять на поездку? – Кто спортсменов будет готовить? – раздались недоуменные вопросы. – Надо объединиться с другими кружками, деньги соберем по подписке. А олимпиадники найдутся. У нас есть хорошие бегуны, у царскоселов – велосипедисты. А борцы, атлеты? Кабинет доктора Краевского забыли? Один Гаккеншмидт чего стоит! Так и решили – создать в Петербурге единую организацию из представителей всех спортивных обществ и начать подготовку к Олимпиаде. Кто же были эти люди, с такими дерзкими спортивными замыслами? Откуда взялся сам «СПБ КЛС»? В царской столице существовало четыре закрытых клуба, куда доступ был строго ограничен. Они объединяли дворянскую верхушку и высших царских чиновников. Чтобы попасть туда, нужно было пройти особую баллотировку, которую производили с помощью белых и черных шаров. Членство в таких клубах было предметом особой гордости даже для представителей великосветской знати. Подобная процедура применялась и в спортивных клубах вроде «Императорского яхт клуба» или великокняжеского «Общества любителей велосипедной езды». Чтобы попасть в «Санкт Петербургский кружок любителей спорта», на первых порах не требовалось ни белых шаров, ни солидных рекомендаций. Достаточно было подружиться с детьми дачников, отдыхавших в деревеньке Тярлево, что возле Царского Села и Павловска. Неподалеку был и Царскосельский ипподром. Яркие костюмы жокеев, блеск призов, азарт борьбы не могли не покорить воображение подростков. Однажды после бегов ребята устроили свои «скачки» на аллее парка. С этого все и началось. Потом раздобыли секундомер и стали бегать на время. Вскоре появился и приз, купленный в складчину; он разыгрывался в беге на полверсты – коронной дистанции ипподрома и назывался «Тярлевские дерби». Так появился маленький спортивный кружок под названием «Общество любителей бега». Первую годовщину кружка юные дачники отметили «банкетом», для которого были куплены два фунта конфет, картуз семечек да по прянику на брата. Кто мог тогда думать, что юношеская забава положит начало отечественной легкой атлетике и многим другим видам спорта? Шли годы. Но и повзрослев, «тярлевцы» не изменили своим увлечениям. Дачный сезон казался им теперь слишком коротким, и было решено проводить «скачки» и в Петербурге. Подходящее место для этой затеи нашли в парке на Петровском острове – живописной петербургской окраине. Поэтому одно время кружковцы именовали себя «Петровским обществом любителей бега». Тут же в парке располагался британский гребной клуб «Стрела». Знакомство с молодыми англичанами привело к тому, что летом 1890 года состоялись первые соревнования бегунов двух кружков. «Тярлевское дерби» на этот раз выиграли британцы, зато Петр Москвин победил на дистанции 100 ярдов. Москвин был основателем и душой русского кружка. Его живость, энергия, общительный характер способствовали созданию в кружке дружеской, непринужденной атмосферы. Москвин был неистощим на выдумки. Соревнования по бегу и прыжкам сменяли веселые загородные поездки, велосипедные прогулки, игры в лапту, городки и… казаки разбойники. С появлением циклодромов кружковцы тоже стали появляться на их аренах, но они оставались верны своим прежним увлечениям. Устроители велогонок иногда старались как то оживить программу соревнований, включая в нее бег на ходулях или фигурную езду со всяческими трюками. Приглашали они и «любителей бега» из кружка Москвина.
Библиотека капера. 